Крайне неохотно сегодня всякий ответственный человек говорит о военном конфликте в Южной Осетии. Во-первых, потому что многое непонятно, и оценивая ситуацию, естественно, как-то что-то прогнозируешь – а тут с прогнозами облажаться раз плюнуть. И Россия, и Грузия, и вообще-то весь мир вступили в зону непрогнозируемых последствий.

Ну а во вторых, когда идет война и гибнут солдаты твоей страны, быть объективным трудно, а необъективным – преступно. А как быть объективным, когда линия фронта еще не определилась, и кто свой, а кто чужой пока понять невозможно?

Есть вещи самоочевидные – и о них говорят. А есть вопросы, которые, строго говоря, и задать пока некому.

Скорее всего, как это бывало не раз и не два, к сожалению, полная ясность наступит где-то на второй неделе войны.

У кого-то есть сомнения в том, что эта война продлится больше двух недель?

Поэтому было бы правильно рассмотреть то, что лежит на поверхности – чисто военный аспект.

Нет никаких сомнений, что у России не было плана масштабной военной операции в Южной Осетии – то есть, конечно, у ГОУ Генштаба был план возможной операции на данном театре военных действий, вот он в общих чертах и реализуется. Политического плана нет, и действия российских военных сегодня не координируются политиками, кроме общих указаний главы государства, разумеется.

Об этом можно судить как по косвенным признакам – отсутствию первых лиц государства в острой фазе кризиса, так и по самим действиям армии – удары наносятся по военным объектам, методично уничтожается оборонный потенциал Грузии, в то же время крайне желательные удары по центрам управления страной, по средствам коммуникации не наносятся – такого рода план был бы свидетельством участия политиков, а его пока нет. Не задействован Черноморский флот, не сформированы подразделения добровольцев – это тоже не военное, а пропагандистское, политическое действие.

Грубо говоря, Россию в очередной раз застали врасплох.

У Грузии, наоборот, план был, но такой секретный, что о нем знали очень немногочисленные политики – и не знали военные. То есть в общих чертах знали, вот «в общих чертах» грузинская армия сейчас и воюет, в рамках плана по отражению агрессии, отразить которую в принципе невозможно.

Лента.ру приводит очень любопытный факт в переводе статьи из «Лос-Анжелес таймс»: «Дэвид Филипс, сотрудник американской исследовательской организации “Атлантический совет”, рассказал, что он беседовал с Саакашвили около шести недель назад. Грузинские лидер утверждал, что его военные смогут противостоять России, сообщил Филипс. “Россия имеет превосходство в воздухе, но в остальном он уверен, что они смогут сражаться с Москвой на равных”, – сказал Филипс».

Вот такое складывается впечатление, что операцию грузинской армии в Южной Осетии планировали и готовили не военные, а политики, причем грузинские – остается открытым вопрос участия в этом американцев. С одной стороны, вроде бы понятно, что Саакашвили без своей вашингтонской «крыши» на такое не решился бы, а с другой – более «подставного» решения трудно и придумать.

Судя по всему, Михаил Саакашвили немного «развел» своих американских визави, в расчете на то, что втянув всех в ситуацию, он сможет потом ее сам по своему усмотрению «разрулить».

«Гардиан» описывает это так: «У наблюдателей почти нет сомнений, что возвращение Южной Осетии под контроль Грузии была спланированной военной операцией. Она началась не из-за того, что кто-то нарушил введенный накануне вечером режим прекращения огня. Это была реализация обещания грузинского президента Михаила Саакашвили вернуть утраченные территории, это был вопрос национальной гордости. Время штурма тщательно рассчитали, чтобы он совпал с открытием Олимпийских игр, когда российский премьер Владимир Путин был в Пекине».

Сейчас вслед за грузинским президентом западные СМИ четко указывают, что-де осетинские снайперы спровоцировали грузин на ответные действия. Однако стрельба с обеих сторон на данном театре ведется вот уже года полтора, и удивить или как-то озадачить никого не может. К тому же мы наблюдали не раздраженные действия потерявших самообладание грузинский военных, а военную операцию, санкционированную с самого верха и назначенную на определенный срок.

В грузинской операции присутствовала вполне понятная и даже здравая политическая логика: пока первые лица России отсутствуют, вероятность ответных действий крайне невысока. И пока Саакашвили и его правительство будет говорить о переговорах, о мирном урегулировании, грузинские войска, неплохо экипированные и обученные, смогут «зачистить» Цхинвали и тогда можно будет вести переговоры с очень выгодных для Тбилиси позиций.

В принципе, это был правильный политический план – и он сработал. Не сработал в нем только военный аспект.

В реальности формально в Южной Осетии проживают официально 70 тысяч человек – реально, поскольку жить там трудно, постоянно там находится около 35 тысяч жителей. Это весь мобилизационный резерв южноосетинских формирований, включая сюда те 500 ребятишек, которых отправили во Владикавказ. 2 тысячи человек под ружьем – это все. Рассчитывать, что осетины смогут сдерживать Грузию, у которой постоянная армия насчитывает около 32 тысяч человек, то есть столько же, сколько всего живет в Южной Осетии, по меньшей мере нелепо.

Но почему-то Саакашвили решил, что воевать с ним в Цхинвали будут именно осетины. То есть он решил, что российские военные не умеют считать, и всерьез возлагают надежды на осетинские формирования.

Второе, уже более загадочное – почему Саакашвили был так уверен, что его 32-тысячная армия способна эффективно противостоять российской, которая, при всех ее видимых и невидимых недостатках, мало того, что реально обстреляна именно в военных конфликтах малой интенсивности, но просто численно превосходит грузинскую так же, как грузинская – южноосетинскую?

Не обладая никаким шансом на то, чтобы приобрести превосходство в воздухе над российскими ВВС, грузинская армия, по мнению грузинского президента, способна «на равных» воевать с армией, численно превосходящей ее в 30 раз?

Как видим, боевой дух грузинских военных не слишком высок, хотя в интервью как все восточные люди, они очень эмоциональны. Это связано и с тем, что грузинские военные и вправду неплохо подготовлены, и поэтому вполне способны реально оценивать ситуацию именно с военной точки зрения. Чудеса, конечно, случаются, но откуда уверенность, что чудо произойдет именно здесь и сейчас?

Ответа здесь ровно два.

Первый. Саакашвили не верил, что Россия введет танки в Южную Осетию и начнет бомбить грузинские военные объекты на вторые сутки конфликта. Кстати, сообщается, что в Грузии отключены домены зоны РУ. Напрасно, поскольку теперь ему трудно будет прочесть, что задолго до начала войны я писал – офицеры Северо-кавказского военного округа ХОТЯТ ВОЕВАТЬ. А вот грузинские военные хотят получать зарплату в 250 долларов. Это не такая несущественная вещь, какой кажется.

Второй. Саакашвили надеялся на генерализацию конфликта. На повторения сценария Крымской войны, только в неизмеримо худших для России стартовых условиях.

Действительно, если мы посмотрим на возможных фигурантов этого конфликта, а не только на соотношение Россия-Грузия, то обнаружим, что помимо США и Великобритании, здесь есть интерес и у Турции, и у новых стран НАТО Болгарии и Румынии, и у Азербайджана и Украины. Естественно, суммарный военный потенциал этих стран соотносится с российским примерно так же, как собственно российский – с грузинским.

Конечно, авиация НАТО способна компенсировать Грузии слабость ее ВВС, оборонно-промышленный комплекс Украины способен снабжать грузинскую армию вместо отсутствующего собственного грузинского ВПК. Турецкий флот может разблокировать грузинское побережье, поскольку его огневая мощь раз в 5 превосходит таковую у ЧФ РФ. И так далее, вплоть до авианосца класса «Нимитц» на рейде Новороссийска.

Однако готово ли мировое сообщество к такой генерализации конфликта? По сути это уже мировая война, поэтому сказанные в начале слова о том, что весь мир вступил в зону непрогнозируемых событий – совсем не преувеличение. В свое время великие европейские державы на рубеже 19-20 веков разделили между собой китайскую империю Цинь. Однако у циньских владык не было ни толковой армии, ни оружия массового поражения. И навряд ли сегодня кто-то из серьезных политиков на Западе рассчитывает, что Россия повторит судьбу империи Цинь – потом когда-нибудь, может быть… Но не сегодня.

Не говоря уже о том, что это автоматически толкнет Кремль в объятия Китая и подтолкнет к чрезмерно широкому сотрудничеству с Ираном во всех мыслимых и немыслимых сферах – то есть вытолкнет путинско-медведевскую Россию из западной орбиты, сделает Россию потерянной для Запада страной (чем черт не шутит, может быть за это когда-то и придется сказать спасибо Саакашвили), но это просто обвалит не только российский, но и все мировые рынки.

Ну кто на это пойдет перед выборами президента США?

Кстати, это уже не военный аспект проблемы, как было заявлено в начале, но не «развели» ли Саакашвили в США на то, чтобы «грузинский фактор» сыграл свою роль на президентских выборах? Это бы многое объяснило. Кому она была нужна, эта Грузия, то тех пор, пока туда не вошли русские танки?

Но собственно вопрос генерализации конфликта – это вопрос неопределенного будущего. Без участия НАТО грузинская армия как боевая сила перестанет существовать очень скоро. После чего Россия выведет танки из Цхинвали и перестанет бомбить Грузию – там больше нечего будет бомбить. Захочет ли Запад такого исхода? Навряд ли. Но захочет ли Запад втягиваться в реальную войну с Россией на ее, России, уничтожение?

У меня сейчас нет ответов на эти вопросы. А через пару недель эти ответы будут известны каждому школьнику.