Дагестанцы, чье имущество пострадало в ходе спецопераций, не могут добиться положенных компенсаций

Казалось бы, что может быть хуже, чем потерять крышу над головой, оказаться в буквальном смысле на улице? Практически все, кто пережил подобное и потерял нажитое, по воле судьбы оказавшись безвинной жертвой спецоперации — те, чьи дома были разрушены, в один голос говорят: это не самое страшное. Ведь еще предстоит пройти все круги ада, чтобы добиться от государства положенной компенсации.

«Кавказская политика» неоднократно писала о проблемах этих людей, но ситуация только усугубляется. Надежда дагестанцев вновь обрести дом становится все более призрачной.

Ответственность оптом

Силовики обычно объясняются просто, их любимая поговорка: «Лес рубят — щепки летят».

«Это маленькая война в одном отдельно взятом квартале. Достать их (прим. корр. — преступников, боевиков) оттуда, не разрушив сам дом, у нас не получится. Они отстреливаются, они бросают гранаты. Нам думать, как их нейтрализовать или как дом сохранить в целости?» — сказал нам сотрудник спецназа на условиях анонимности. Несмотря на жесткость высказывания, это на самом деле одна из сторон конфликта.

Также распространенное мнение: владелец дома не может быть невиновен — мол, это же высокогорные села, там все друг друга знают. С такой постановкой вопроса не согласен юрист Ахмед Алиев. «Это какая-то ответственность оптом получается. За преступление должен отвечать преступник и никто больше. Вообще-то у нас в стране презумпция невиновности, и обвинения в пособничестве — а именно так это и называется — еще надо предъявить и доказать», — говорит эксперт.

Обвинения и в самом деле периодически предъявляются. Но чаще силовики просто отказываются признавать, что в означенный день и час в этом населенном пункте, в этом квартале они проводили спецоперацию.

Это вполне объяснимо, считает политолог Булат Юсупов: «Часто спецоперация, спецмероприятия проходят по факту поступления оперативной информации. В силовых структурах нет обязательной системы «бумажного» фиксирования действий до их совершения. Это не значит, что военные по настроению выбегают воевать. Это значит, что они могут отчитаться рапортом только после проведения мероприятия. Если спецоперация была нулевая – зачем о ней отчитываться?».

Юсупов несколько раз пытался помогать к обращавшимся к нему за содействием, но по опыту знает – это слишком долго и хлопотно. «Некоторые сами на середине этапа сдаются — мол, уже настолько вымотались, что ни денег, ничего не надо, только покоя. Особо настойчивые очень часто доходят до конца, но есть и второй этап испытания на прочность», — рассказывает политолог. За получением компенсации в республике выстраиваются огромные очереди, и порядок в них соблюдается далеко не всегда.

Потому что так…

Финансовые выплаты — еще один виток в этой бесконечной драме. Кстати, давно отмечено, что жертвам терактов крупного масштаба, считающихся чрезвычайным происшествием, выплаты и все положенные льготы предоставляются очень быстро. Долгоиграющие эпопеи — у тех, кто пытается добиться положенного на местном, региональном уровне.

«Тут такой момент: денег на выплату часто попросту нет. Например, за разрушенный дом назначат выплату в 500 тысяч рублей. Кстати, на большее даже и рассчитывать не стоит: компетентные органы, занимающиеся оценкой утраченного имущества, выше цену не назовут. Но не потому, что не хотят. Стоимость квадратного метра жилья, например, будет рассчитываться не по рыночной стоимости, а по установленной на этот год фиксированной цифре. Мы же все помним: даже если хлеб подорожал в два раза, инфляция за год у нас в стране не превышала 18%», — объясняет Булат Юсупов.

По его словам, «чтобы хоть эти деньги получить, половину нужно отдать профильному чиновнику, который занимается документами. Это мы еще не учитываем, что около четверти суммы уйдет на оформление всех бумаг, на справки, консультации и прочее».

В статье 18 Федерального закона «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 года четко прописано: «Компенсацию физическим и юридическим лицам, которым был причинен ущерб в результате террористического акта, государство осуществляет в порядке, установленном правительством Российской Федерации». В комментарии к закону объясняется, что эти компенсации в большинстве своем — нагрузка регионального бюджета. Теоретически часть средств выделяется из федерального бюджета. Полностью выплата из него тоже производится, но лишь в особых случаях — если регион вообще не может выделить денег.

Но это в теории. А на практике оказывается, что закон не работает. В нем также говорится, что всем жертвам терактов обеспечивается социальная адаптация, которая включает в себя в том числе и помощь — правовую, психологическую, медицинскую, профессиональную. Однако, как показывает жизнь, все благие намерения остаются на бумаге.