Кадры решают не все. Оттепели предшествует политический замысел, еще не вполне ясный самому перестройщику. Какая-то невнятная, раздражающая мысль типа “так жить нельзя”. Старые соратники, подуставшие от массовых нарушений соцзаконности или бесконечной гонки на лафетах, поначалу дисциплинированно соглашаются с новым вождем. А уж потом, когда в соответствии с исторической логикой приходит пора обновлять кадры, протестовать поздно. Против весны не попрешь.

И тогда изгоняется из Кремля свора с примкнувшим к ней Шепиловым – и эта новость столь же значительна, как секретный доклад на прошедшем ХХ съезде и грядущая публикация повести безвестного зека. Или же отправляется на покой экс-преемник по фамилии Романов, и это тоже знаковое событие, вслед за которым следует ожидать освобождения из пермских и мордовских лагерей сотен политзаключенных.

Отдельные старые кадры могут еще надолго вписаться в новую эпоху. Это не принципиально. Куда важнее другое: частичная смена элит должна сопутствовать серьезному изменению климата в обществе. Увольнение каменножопых молотовых наряду с посмертной и прижизненной реабилитацией бывших врагов народа – это уже оттепель.

Как можно понять, основываясь на историческом опыте, социум на первых порах почти не участвует в переменах. Выпустили из лагеря – счастье. Чуть ослабили цензурную удавку на шее – изумлению творческой интеллигенции нет предела.

Общество подключается чуть позже. Когда предшествующий ужас сменяется обычным страхом перед властью, страх вытесняется надеждой, надежда умирает последней. Тут общество просыпается окончательно и бодрствует до тех пор, пока новая власть, согласно теории отечественного маятника, снова не загонит его в стойло.

Такова схема.

Если говорить о современной России, то вроде бы мы стоим на пороге весны. Невнятная, раздражающая мысль “так жить нельзя” беспокоит элиты и не чужда президенту. Как обычно, есть кого освобождать – из мест заключения и от занимаемой должности, причем первых, вопреки традиции, меньше чем вторых. Сделать все это, на первый взгляд, довольно легко. Убрать Путина, снять Сечина, назначить Никиту, к примеру, Белых премьером, вернуть губернаторские выборы, дать сигнал сообразительным ребятам на гостелеканалах: свободны! Конституция позволяет.

Проблема, однако, в том, что нынешняя Россия, нынешняя власть, нынешнее общество никак не вписываются в прежние схемы. Это какая-то небывалая страна, живущая по совершенно немыслимым законам. Она выламывается из самой себя и из собственной истории.

Прежняя власть и прежнее государство были насквозь идеологичны. Поэтому самые принципиальные споры велись на темы, которые сегодня невозможно вспоминать без смеха и какой-то ностальгической слезы. Типа возвращения к ленинским нормам и границах свободы для нарождающегося класса кооператоров.

Ленинские нормы канули в вечность. Идею демократии страна отринула, натерпевшись в 90-е годы и не осознав, что эта идея не исчерпывается бритоголовыми правильными пацанами и массовым ограблением трудящихся. Напротив, путинизм как идеология был хорошо воспринят в годы нулевые, но сформулировать его основные тезисы мы так и не успели. Эпоха вставания с колен и победоносного гламура кончилась осенью прошлого года.

Что осталось? Обыкновенное при капитализме общество потребления, только почему-то очень несвободное, стремительно беднеющее и лишенное каких бы то ни было ясно выраженных общественных желаний. Безыдейное, как декоративное искусство. Покорно, хотя и без удовольствия голосующее за кого скажут. Ненавидящее начальников, которые уже не стесняются называть народ “быдлом”, но чуждое и оппозиционным вождям. Растерянное, запуганное, замороченное, неглупое, не верящее ни во что.

Оттого никто начиная с президента не понимает, что делать. И так называемая оттепель, которая могла бы стать спасительной для России, происходит как во сне. Мелкими шажками на ватных ногах. Чтобы не дай бог не освободить кого-нибудь лишнего и не обидеть соратников. Слабая, трусливая оттепель, заметаемая снежком.

Самая громкая отставка – столичного милицейского начальника, который казался незаменимым и после “Норд-Оста”, и после взрывов в московском метро. Самое таинственное увольнение – начальника ГРУ, но это явно прошло по ведомству Путина, чей министр обороны не сработался с главным военным разведчиком РФ. Самое сенсационное, единственное и неповторимое освобождение – Светланы Бахминой, виновной лишь в том, что отказывалась свидетельствовать против Ходорковского. Самый громкий скандал – закрытие тошнотворного ток-шоу.

То ли он боится своего верного друга, назначившего его президентом, то ли сам почти такой же, то ли просто не видит смысла в том, чтобы освобождать страну. Полагая, что стране этого не нужно и спасибо ему скажут немногие, а большинство ничего не скажет. То ли замысел был совсем другим, и мы об этом скоро узнаем, увидев на троне до боли знакомого нацлидера и содрогаясь от весенних предчувствий.

И маятник никуда не качнется, намертво прибитый гвоздями к стене.