Последние слова экипажа были: «Ниже!.. Еще ниже!..» Сомнений не остается: семь человек погубил именно охотничий азарт Вчера в своем пресс-релизе Международный авиационный комитет (МАК) сообщил, что все бортовые самописцы с МИ-171 доставлены экспертам в Москву. Поскольку самописцы находились в отличном состоянии голосовую запись удалось прослушать сразу. Это официально подтвердил и руководитель инспекции по безопасности полетов компании «Газпромавиа» Сергей Чернышев, заявивший, что исследование «черных ящиков» не должно занять много времени. – Последние слова людей, находившихся на борту вертолета МИ-171, записанные прибором, были: «Ниже!.. Еще ниже!..» – сообщает наш источник. – Видимо эту команду давал пилоту кто-то из посторонних, находящийся в кабине.
Вообще из последних переговоров можно понять, что козла, на которого шла охота, не удалось завалить сразу, и подранок пытался уйти по склону ущелья. Стрелки требовали от пилота занять удобную позицию, чтобы добить животное. В результате, хвостовой винт чиркнул по земле, и все было кончено… Похоже, стрелки столпились у открытой двери вертолета, и когда он опрокинулся, людей выбросило под крутящийся основной винт. Спаслись те, кто в это время находился в хвосте. Конечно, добавил источник, впереди предстоит кропотливая работа экспертов по выяснению – кому из пассажиров и членов экипажа принадлежат зафиксированные «черным ящиком» голоса. Но главное, предстоит расшифровать записи параметрического самописца, где отражена работа всех жизненно важных систем вертолета.
Ранее сообщалось, что следствие рассматривает четыре версии причин катастрофы: погодные условия, некачественный керосин, отказ техники и человеческий фактор. Судя по записям «черного ящика» именно эта версия имеето право стать основной. К тому же, заявление Максима Колбина, о том, что в роковом рейсе он не управлял вертолетом, а находился в грузовой кабине, косвенно подтверждает ее. Если пилот говорит правду, то встает вопрос: кто же находился в кресле второго пилота? Предполагается, что его мог занимать 50-летний Владимир Подопригора, бывший командир летного отряда из Горно-Алтайска или кто-то из высокого начальства, руководивший процессом. В любом случае, версия виноват «человеческий фактор» выглядит наиболее правдоподобно. Однако будет ли она официально «доказана» следствием, учитывая высокий ранг пассажиров? Это вопрос.
Объяснительная записка второго пилота МИ-171 Максима Колбина
«9 января 2009 года в 13.20 произошло падение вертолета. Из 11 человек, находившихся на борту, в живых осталось четверо: я, Анатолий Банных, Виктор и Николай, фамилии которых я не помню. По моему мнению, катастрофа произошла из-за отказа двигателя. Я находился в период падения в грузовой кабине, где и очнулся. Потом я вышел из вертолета и стал искать оставшихся в живых, кто остался после падения в фюзеляже. В этот день мы остались ночевать у вертолета, так как у нас был запас дров и мы соорудили ночлег из подручных материалов. На следующий день — 10 января — мы с Анатолием взяли подручные предметы и отправились на гору, чтобы подавать сигналы о помощи. Там мы находились с десяти утра до четырех часов дня. В районе 12 часов дня мы видели самолет. В районе 13 часов — вертолет, но наши сигналы они не замечали. Вторую ночь мы ночевали также у вертолета. Продукты питания у нас были. Утром 11-го числа мы снова отправились на гору, взяв находящуюся на месте катастрофы аварийную радиостанцию и сигнальную ракету. На мои запросы на аварийной частоте не было ответа, а в 11 часов утра я обнаружил… две избушки. Решил отправиться к ним, а Анатолий остался на горе. Спустившись к ним, я обнаружил, что там никого нет, и решил отправиться вниз по реке в поисках дороги или населенного пункта. Примерно в 15.00 я увидел снегоход и стал подавать ему сигналы, которые были замечены. На снегоходе было два человека: старший прапорщик Бедин и спасатель. Я указал на место падения. Около 16.30 меня привезли в «Солонешенское» отделение, где напоили горячим чаем, и я стал дожидаться прибытия машины скорой медицинской помощи», – сообщает “Свободная пресса”.